- признание первостепенного значения или, точнее, ведущей роли информационной составляющей экономики, последняя соответственно предстает, скорее, как информационная сеть, а не как совокупность независимых "атомов", связанных рынком;
- признание многовариантности социально-экономического развития и соответственно альтернативности будущего, из чего вытекают возможность разработки не единой, универсальной для всех, а вариантных моделей экономики, признание множественности цивилизаций и путей их эволюции, необязательность линейного прогресса и вероятность циклического развития, вообще множественность возможных его траекторий;
- признание того, что в экономике действует не homo economicus, не одномерный ``экономический человек", а полнокровный живой человек, руководствующийся в своем экономическом поведении многими и не всегда одними и теми же критериями и располагающий всегда неполной, ограниченной информацией.
Если попытаться свести эти направления к единому методологическому знаменателю, то им, по нашему мнению, должен стать мето-дологический плюрализм. Такой подход напрямую связан с центральным для современной экономики понятием информации, точнее, с исходной для нее категорией многообразия или разнообразия (variety), под которой понимается число различимых состояний некоторой системы. Информация обусловлена разнообразием объекта и уменьшает именно его. Вне исходного разнообразия нет информации. Мало того, для уменьшения (в пределе - ликвидации) этого разнообразия необходимо располагать не меньшим разнообразием в отображающем его субъекте, источнике информации (аналогично теореме К. Шеннона о пропускной способности канала передачи информации). "Только разнообразие может уничтожить разнообразие".
Следовательно, объясняющая теория должна охватывать своим разнообразием исходное разнообразие объясняемого объекта. Адекватным методом и становится плюрализм социально-экономической теории.
Десять тезисов о плюрализме
Российская общественная наука после более чем полувекового безраздельного господства марксизма-ленинизма (с конца 1929 г., когда Сталин на конференции аграрников-марксистов выступил с последней "отходной" всем иным теориям и взглядам) как никто иной нуждается в новом, принципиально ином методологическом осмыслении своего предмета. Мир не проходил согласно "истматовской" концепции общественного развития по пяти последовательным формационным ступеням, коммунизм не стал "светлым будущим" всего человечества. Именно в России вопреки этой концепции не производительные силы, а политические факторы обусловили ломку всей экономической структуры. Нам никогда не стать ни копией США, ни копией Китая, как и им не пойти по нашему пути. Так что у нас есть помимо общих, связанных с кризисом экономической теории, и свои причины отказа от марксистского монизма в пользу методологического плюрализма.
Если рассматривать российскую гуманитарную науку в целом, можно, к сожалению, заметить, что затверженным догмам пока не противостоят более или менее широко признанные теоретические альтернативы. Такая ситуация наблюдается и в общей философии, и в прикладном анализе, и в экономической теории и политике. Mainstream (основное течение) современной западной экономической мысли также обходит методологическую проблему "исходных основ" экономического анализа - она явно или неявно предполагается решенной, неактуальной. Однако и здесь наблюдается коррекция, видоизменение или отход у некоторых экономистов от базовой модели homo economicus - экономического человека.
Хотя в исследованиях переходной экономики часто употребляются формулировки типа "системный кризис", "системные преобразования", но и реальная экономическая реформа, и словопрения по ее поводу ограничиваются производством, распределением и обращением, в лучшем случае добавляется потребление, то есть принимается все та же одномерная схема. Обычно берется за основу и марксистское положение о "примате производства".
Наши методологические соображения сводятся к следующим тезисам.
|
