Одной из наиболее успешных стратегий западной науки на протяжении более двух
тысячелетий является сведение больших, сложных объектов к меньшим и более простым
единицам.
Так, греческий философ Демокрит (460-370 гг. до н.э.) развил и систематизировал
учение, согласно которому материя состоит из твердых, неделимых частиц (атомов), пере-
двигающихся в пустоте. В XX столетии атомы стали делить на еще более мелкие элемен-
тарные единицы.
В биологии подобным же образом было усовершенствовано изучение живых организмов
с помощью редукции целостного организма к органам, клеткам, клеточным органеллам, а
также к молекулам и атомам, из которых формируется структура отдельных органов.
Тенденция к упрощению проявилась и в общественных науках. В XIX веке А. Кетле и
О. Конт применили редукционистский подход к исследованию человеческой культуры и
общества и заложили основы того, что позднее Конт назвал "социологией". Однако
несмотря на очевидный успех этого направления принципы редукционизма не стали
универсальными для западной науки.
Древние китайцы, напротив, обладая обширными научными познаниями, придавали
первостепенное значение целостному и непрерывному характеру вселенной.
Как отмечает ведущий западный исследователь китайской науки Д. Нидэм, китайцы
сосредоточились на гармонических и иерархических свойствах природы. Согласно их
мировоззрению, природа не может быть разделена на обособленные и неизменные
элементы, как полагали западные мыслители, начиная с эпохи Просвещения.
Недоверие к редукционизму было присуще и многим западным обществоведам XX века.
Они опасались, что редукционизм как метод предполагает сверхупрощение объекта, что
любые попытки свести социальные явления к более простым единицам некоторым образом
будут обесчеловечивать людей. Последнее вытекает из убеждения, будто социальное и
культурное поведение человека слишком сложно и интегрировано, чтобы его можно было
объяснить на уровне простейших составляющих.
Недавние исследования сложных систем подкрепили эту позицию, показав, что на более-
высоком уровне организации возникают свойства, которых прежде не было и появление
которых нельзя предусмотреть с более низких уровней.
Существовала также и политическая подоплека недоверия обществоведов к редукцио-
низму, основной программный принцип которого подразумевает включение законов и норм
низших уровней организации в законы и нормы более общих, фундаментальных уровней.
Следовательно, законы химии должны подчиняться, включаться в законы физики, а
биологические также должны соотноситься с химическими и т.д. В свою очередь законы
культуры, если таковые существуют, не могут вступать в противоречие с законами
биологии, химии и физики. На это противники редукционизма заявляют, что с помощью
биологии не предсказывается возникновение ни единого из тех качеств, которые харак-
терны для человеческой культуры. Стало быть, в низведении культуры к биологии нет
смысла. Более того, если культуру и можно свести к биологии, то в перспективе основная
часть проблемной области обществоведения будет потеряна.
Ч и к Гарри ( С h i c k Garry) - профессор Пенсильванского государственного университета
(Филадельфия, США), президент Общества кросскультурных исследований (SCCR).
Несмотря на эти опасения, u течение двух последних десятилетий явный интерес амери-
канской антропологии к культурной эволюции и культурным изменениям, к распро-
странению культурных элементов стимулировал дискуссию о том, какого рода базовые
составляющие единицы культуры возможны и необходимы для ее изучения. Дискуссия
развернулась вокруг двух следующих высказываний:
1) "Я полагаю, что выделение теоретически обоснованной и эмпирически применимой
единицы, в которой аккумулируется и передается культурная информация, есть главная
задача, и только ее решение обеспечит очередной прорыв в исследовании процесса
культурной эволюции";
2) `Наше определение культуры не противоречит природе информации, воздействующей
на фенотипы. Мы. в частности, не предполагаем, что культура может быть закодирована с
|
