Интересный факт сообщает нам тот же К. Лоренц. `Нерушимый закон гласит, что самец может взять в жены лишь такую самку, которая стоит ниже его на общественной лестнице`. (4) У людей порядки куда более мягкие. В сказках женитьба дурня на принцессе - дело вполне заурядное. Золушки выходят за принцев так же свободно, как храбрые портняжки становятся королями.
В человеческом обществе со всей его иерархией социальным контролем занимаются социальные институты (семья, образование, государство, производство, религия и пр.). Причем взрослые люди склонны преувеличивать воздействие на них контроля со стороны государства. Большинство детей наоборот уверено, что их здоровье подрывается контролем со стороны образовательных учреждений. Средняя категория (молодежь) понимает, что самый страшный контроль над ними осуществляет производство. Оно крадет у них по 8 часов в сутки. Контроль со стороны религии сейчас уже не сильно ощущается.
Сама по себе возможность выбрать подходящую для себя религию или атеизм вызывает вздох облегчения и благодарность уже почившим хорошим людям. Возможности семьи в деле социального контроля огромны и до конца не выяснены. Все дело в том, что есть хорошо ощутимые формы контроля и совершенно малозаметные. Например, налогообложение несколько раз в году опустошает кошелек до такой степени, что приходит в голову мысль выбросить его (кошелек, конечно) за ненадобностью. Профилактическая порка по субботам - тоже весьма ощутимая форма социального контроля. Но в семье, да и более широко во всем обществе есть такие способы контроля, о которых даже догадаться трудно. О них в основном речь и пойдет.
Формы социального контроля: поощрение, наказание, общественное мнение, давление большинства или авторитета, цензура, сыск и т.д.
Главный инструментарий для социального контроля - эталоны должного: образец, идеал, ценность, норма.
Прогрессивный американист Э. Лимонов высказался, на наш взгляд, непредвзято: `Политиканы все одинаковы. Они хотят контролировать все: наше детство, наши книги, даже наш секс... Они хотят, чтобы мы испытывали отвращение к сексу, боялись его и презирали. Тогда мы будем с большим коэффициентом полезного действия выполнять все эти, придуманные ими, очень важные для существования их общества бессмысленные работы`.
Социальные психологи часто озабочены содержанием тех социальных реформ и инноваций, которые задумала власть. Они ищут ответ на один и тот же вопрос: `Почему эти чертовы инновации не будут работать на этот раз? Хуже бы не стало`.
Успешность социальных проектов во многом зависит от мотивации населения. В такой ситуации задавать прямые вопросы бессмысленно. `Почему вы решили пойти в театр?` - спрашиваете вы, делая вид, что человек и вправду это решил, а не сделал что-то еще. `Потому, что я чувствовал желание туда пойти`. Захотелось мне, понимаешь. И все тут. Мы склонны воспринимать этот ответ как объяснение, довольно бессодержательное. Когда вы решаете, как поступить, и убеждаете себя и других, что вы `обдумали все логически`, у философов-экзистенциалистов сразу возникают подозрения. А. Кьеркегор настаивал бы, что вы сделали выбор на основании `слепой веры` того или иного рода (например, веры в христианство, веры в научно-популярные статьи, веры на слово знакомым и т.п.). Ф. Ницше бы сказал, что вы, как биологический организм, имеете волю к определенному результату и просто `рационально обосновали` ваши биологические устремления. Теперь скажите, кому из вас троих следует верить: вам, Ницше или Кьеркегору?
А вы? Придумайте более содержательный ответ. А если уже придумали, то отнеситесь к нему не более чем к придумке. Может, и объяснять-то нечего. Вот такое необъяснимое желание пойти в театр. Поверьте, пусть оно лучше будет необъяснимым, чем слушать правдоподобные выдумки о собственной мотивации. (Математик Гедель логически доказал, что мы никогда не доказываем никакое предположение полностью, но всегда останавливаемся где-то на ступеньках бесконечной лестницы, которая требуется для тотального логического `доказательства` чего бы то ни было).
|
