тельская корзина, на основе которой рассчитывается существующий прожиточный
минимум, была разработана в начальный период рыночных реформ, когда пред-
полагалось, что здравоохранение останется для большинства населения преиму-
щественно бесплатным. По этой причине прожиточный минимум пенсионера прак-
тически не предусматривает расходов на лечение. Это означает, что фактический
уровень пенсий, сложившийся после кризиса, делает недоступными для пенсионеров
основную часть лечебных услуг, в которых они остро нуждаются.
Проблемы оказания адресной социальной помощи.
Проведенный анализ свидетельствует, что несмотря на многочисленные попытки
внедрения принципа адресности социальной помощи на региональном и муници-
пальном уровне, после августовского кризиса дело практически не сдвинулось с места.
Как в 7-м, так и в 8-м раундах РМЭЗ обнаруживается хотя и слабая, но положительная
статическая зависимость между объемом социальных трансфертов, получаемых
домохозяйствами, и общим уровнем потребления в расчете на одного члена семьи.
Это означает, что семьи с более высокими уровнями доходов и потребления, как
правило, получают больший объем социальных выплат, чем бедные семьи.
В 8-м раунде РМЭЗ коэффициент Джини, рассчитанный на основе среднедушевого
потребления в домохозяйствах за вычетом всех социальных выплат (кроме пенсий и
пособий на детей), составил 0,545. Прибавление же социальных выплат к средне-
душевому потреблению домохозяйств уменьшает коэффициент Джини лишь на 0,001.
Столь незначительное изменение свидетельствует о том, что в целом по России
расходы на социальную помощь практически не уменьшают уровня неравенства
доходов и потребления.
Помимо недостаточной адресности выплат важным фактором, предопределяющим
неэффективность расходов на социальную помощь в целом по России, является их
неравномерное распределение в региональном разрезе. Согласно результатам регрес-
сионного анализа на основе данных РСА, среднедушевые расходы территориальных
бюджетов на социальную политику в 1998 году были положительно связаны со
среднедушевыми денежными доходами населения в регионах за 1998 год и отрица-
тельно - с региональным уровнем бедности в IV квартале 1998 года. Иными словами,
регионы с более высокими реальными доходами населения и меньшим уровнем
бедности расходовали больше средств на цели социальной политики, чем регионы с
высоким уровнем бедности и низкими доходами населения. Это, несомненно, вело к
снижению эффективности социальной помощи в целом по стране.
Традиционный фактор выравнивания бюджетной обеспеченности регионов - фи-
нансовая помощь территориальным бюджетам. Несмотря на хорошо известные не-
достатки существующей системы бюджетного федерализма, в целом она обеспечи-
вает перераспределение бюджетных средств от "богатых" к "бедным" регионам. Меж-
ду тем кризис привел к сокращению объемов финансовой помощи федерального бюд-
жета бюджетам других уровней. В 1998 году объем такой помощи составил 1,8%
ВВП, что стало самым низким показателем за последние 5 лет. В I полугодии 1999
года расходы федерального бюджета на эти цели продолжали снижаться и составили
1,4% ВВП.
Снижение возможностей межбюджетного выравнивания за счет федерального
бюджета в сочетании с ростом межрегиональной дифференциации доходов населения,
по-видимому, способствовало дальнейшему падению вклада расходов на социальную
политику в уменьшение бедности и неравенства доходов в целом по России. Летом
1999 года был принят Закон "О государственной социальной помощи", который ввел
дополнительный вид социальных выплат в форме предоставления гражданам с доходами ниже прожиточного минимума адресной социальной помощи с использованием процедур выборочной проверки нуждаемости потенциальных получателей помощи. При этом размеры помощи определяются в пределах разницы между суммой
величин прожиточных минимумов и общим доходом членов малоимущей семьи.
Фактически речь идет о попытке законодательного введения так называемого "гарантированного минимума доходов" для всех семей на территории России.
|
